Крылья, о воздухоплавании и не только Опции Поделиться

[zeep]

http://lib.ru/EKZUPERY/planeta.txt

Так требования ремесла преображают и обогащают мир. Но для того чтобы в
привычных картинах летчику открылся новый смысл, ему вовсе не обязательно
пережить подобную ночь. Однообразный вид за окном утомляет пассажира, но
экипаж смотрит другими глазами. Вон та гряда облаков, встающая на горизонте,
для летчика не декорация: она бросит вызов его мускулам и задаст нелегкие
задачи. И он уже принимает ее в расчет, измеряет и оценивает, они говорят на
одном языке. А вот высится гора, до нее еще далеко, - чем она его встретит?
При свете луны она послужит неплохим ориентиром. Но если летишь вслепую, и,
уклонясь в сторону, с трудом исправляешь курс, и не знаешь точно, где
находишься, тогда эта горная вершина обернется взрывчаткой, наполнит угрозой
всю ночь, как одна-единственная мина - игрушка подводных течений - отравляет
все море.
Иным видится пилоту и океан. Для пассажиров буря остается невидимкой: с
высоты незаметно, как вздымаются валы, и залпы водяных брызг кажутся
неподвижными. Лишь белеют внизу широко распластанные пальмовые ветви,
зубчатые, рассеченные прожилками и словно заиндевелые. Но пилот понимает,
что здесь на воду не сядешь. Эти пальмы для него - как огромные ядовитые
цветы.
И даже если рейс выдался удачный, на своем отрезке трассы пилот не
просто зритель. Он не восхищается красками земли и неба, следами ветра на
море, позолотой закатных облаков, - он их обдумывает. Точно крестьянин,
который, обходя свое поле, по тысяче примет узнает, ждать ли ранней весны,
не грянут ли заморозки, будет ли дождь, и пилот тоже предвидит по приметам
близкий снегопад, туман или ясную, погожую ночь. Поначалу казалось, самолет
отдаляет человека от природы, - но нет, еще повелительней становятся ее
законы. Грозовое небо вызывает пилота на суд стихий - и, одинокий, он
отстаивает свой груз в споре с тремя изначальными божествами: с горами,
морем и бурей.

[zeep]

Ну, дорогая, что ты. Нет, не волнуйся, право.
Неужели никогда не видела под кожей провóдок?
Да, я обычный киборг. Да, с кучей справок.
Да, на учет в мастерскую я — раз в полгода.

Да, я когда-то был человеком — родился, вырос,
ну а потом — понимаешь, разбился насмерть.
Но оказалось, что смерть не страшнее, чем вирус,
даже не грипп, а, в общем, стандартный насморк.

В общем, меня заделали. Хочешь кофе?
Нет? Извини. На балкончик со мною выйдешь?
Нет, дорогая, речь не о катастрофе.
Смерть — это несколько больше, чем то, что видишь.

это когда ты прощаешься с чувством долга,
миром,
друзьями,
собой,
выходишь из тела...
В общем, подштопали. Шили, конечно, долго,
но в результате — видишь, практически целый.

Смерть, дорогая, не хуже, чем голод, войны
или серьезный ожог. Нынче все в порядке,
только они не смогли заделать пробоину,
там, на спине, где остро торчат лопатки.

Да, она там живет дырою подкожной,
лучше не трогай, не зацепи, не брызни,
просто — если коснешься неосторожно,
я ненадолго
опять
выпадаю из жизни.

В черное междувремя, где нет опоры,
там, где летишь, и не за что зацепиться,
только сплошные черные коридоры,
только летают голые злые птицы.

Нет, дорогая, ну что ты. Нет, я не спятил.
Просто — лучше не трогай. И лучше до гроба.
Ты понимаешь, на случай — я вшил взрыватель.
И, если что, дорогая, — на воздух оба.

15.04.2012


Анна Долгарёва