РАЗБУЖЕННЫЙ ВОЙНОЙ КАВКАЗ, тема актуальная в свете Украины.. так как там было сложнее... Опции Поделиться

[efan81]

Сегодня вопрос Украины стоит на первом месте! но прежде чем театрально заламывать руки о том что... "О Боже!" Что же делать с этой Окраиной?!!"
нелишне вспомнить ч у НАС есть ДРУГАЯ ОКРАИНА - гораздо более сложная, чем даже вся громадная Украина...
И там мы справились!
И если удалось в таком ДЬЯВОЛЬСКИ СЛОЖНОМ РЕГИОНЕ... то что? там где "... да мы над моей родной Украиной дрались!..." ("В бой идут одни старики!") не справимся?

Просто нужно подумать и здраво извлечь уроки ЗДЕСЬ, чтобы применить их ТАМ!...

Итак...

Кавказский регион всегда представлял собой бурлящий котел, наполненный воинственными народами, постоянно грызущимися между собой. Хаос и вечная борьба за жизнь, добычу и место под солнцем всегда характеризовали образ существования этого края, предопределяя его непостоянный и кровавый характер...
Это конечно факт! И любой честный историк это подтвердит!
Но была и другая сила. Подобно НЕУМОЛИМОМУ РОКУ(!!!) ей было суждено медленно накатывающейся, но неостановимой, волной(!) захлестнуть все пространство Кавказа, преобразить до неузнаваемости горный дикий край, многовековым усилием, храбростью, стойкостью и силой духа воистину людей из стали, воплотить в жизнь, «бремя белого человека» «по киплинговски»: цивилизовать и облагородить дикарский край, принеся туда осмысленность, закон и элементарные человеческие порядки!!!

[efan81]

ИТАК! 27-го июля 1722-го года Петр Великий первым сошел на кавказскую землю.
Историк Василий Потто так описывает это замечательное утро:
«….С одной стороны перед его глазами плескалось древнее Хвалынское море; с другой широко раскидывалась необозримая степь, которая на севере как бы сливалась с горизонтом, а на юге резко замыкалась цепью скалистых и остроконечных гор Дагестана. У низкого берега, под самыми ногами государя, тихо качаясь на волнах, стояла старая татарская лодка с высокой мачтой, а дальше, там, при входе в Аграханский залив, на едва колыхавшейся поверхности моря виднелась целая эскадра, украшенная разноцветными флагами. Это были эмблемы прошлого ничтожества и будущего цветущего состояния края. Надо всем этим, посреди безоблачного неба, ярко сияло жаркое июльское солнце и обливало своими золотыми лучами и море, и флот, и степь, и далекие горы, и эту стройную высокую фигуру самого Петра, одиноко стоявшего на высоте песчаного холма...."
Не все, однако, шло гладко. Если флот провел образцовую высадку, то конница попала в засаду. Грамотно заняв позицию в лесу, неприятель заставил конников спешиться и встать в оборону в незнакомой, плохо просматриваемой местности. Какое-то время исход битвы висел на волоске, и лишь решительные действия полковника Наумова смогли исправить ситуацию, в результате чего аул Эндери, стоявший на пути, был сожжен дотла. Нападение было отбито, но отряд понес чувствительные потери. Такое нельзя оставлять безнаказанным, и Петр проявляет редкое коварство, натравив на чеченцев своего вассала – калмыцкого хана Аюка.
Потто, работавший с архивами, актами Кавказской археографической комиссии, личными дневниками и прочее, утверждает, что все выглядело как нашествие монголов в миниатюре – полчища суровых калмыков следуют по Кавказу, разоряя все на своем пути и оставляя за собой лишь выжженные аулы и орды воронья.
Петр, форсировав реку Сулак, двигался на злосчастные Тарки. Шамхал Адиль-Гирей, бывший по-прежнему самым сильным владетелем в округе, отлично понимал, откуда дует ветер. Поэтому навстречу русским уже были высланы послы с изъявлением покорности. К тому времени русские располагали солидным опытом общения с коварными азиатами, поэтому искренность такого показательного смирения воспринималась с заслуженным сомнением. Впрочем, времена изменились, и соотношение сил уже не оставляло шансов на успех даже при помощи изощренных азиатских интриг...
Поэтому Петр покорность хана принял, погостил у шамхала пару дней, но был вынужден двинуть войска дальше.
Как водится, на смену хитрому горцу пришел храбрый горец – Ахмет-хан. Второй по силе феодал в Дагестане, он легко набрал 16 тысяч горцев и двинулся навстречу русским. Едва услышав о спасовавшем Адиль-Гирее, Ахмет-хан понял: это его шанс стать, наконец, первым. Оставалась, в сущности, мелочь – разбить регулярную европейскую армию под командованием Петра Великого. Именно эта мелкая, сугубо второстепенная деталь и сгубила честолюбивые замыслы Ахмет-хана – нанести поражение войскам вторжения он так и не смог, и был разбит сам. Разъярённые смертью переговорщиков – трех казаков и есаула, зарезанных по приказу Ахмет-хана — русские развешали на деревьях всех пленных.
После такой демонстрации император направился на Дербент, где и был встречен 23-го августа с хлебом и солью. Так же были вручены сакральные подарки, например, богато украшенные ключи от города, отправленные позже по назначению – в Кунсткамеру.
Оставив в Дербенте сильный гарнизон, император завершил завоевание Дагестана. Отправившись домой, он заложил крепость Святого Креста! Там его и застали известия о новых беспорядках – недовольные сложившейся ситуацией, отчаянные головы из местных занялись любимым делом – ушли в горы, чтобы совершать оттуда набеги на коммуникации. Дошло до того, что под самыми Тарками убили трубача из государева конвоя. Пётр I решительно настроился задавить мятеж в зародыше и отправил в горы атамана Краснощекова, который с донцами и суровыми калмыками учинил там страшенную людорезку, истребив все, что увидел. На какое-то время Дагестан успокоился. Сам же Петр возвратился в Санкт-Петербург 13-го октября 1722-го года, устроив себе показательный триумф с проездом через арку и прочими приятными ритуалами...