Клуб любителей исторической прозы, о моих предках Опции Поделиться

[santehlit]

Еще работая журналистом районной газеты, собирал и записывал рассказы местных старожилов, бывальщину. Отец много повествовал о наших корнях. Так и появился на свет сборник рассказов и повестей «Самои». О чем эта книга?
Людей терзает необъятность вечности, и потому мы задаёмся вопросом: услышат ли потомки о наших деяниях, будут ли помнить наши имена, когда мы уйдём, и захотят ли знать, какими мы были, как храбро мы сражались, как неистово мы любили. (Д. Бениофф. «Троя»).
Пробовал пристроить его в издательства с гонораром – не взяли.
Пробовал продавать в электронных издательствах-магазинах – никудышный навар.
Но это не упрек качеству материала, а просто имени у автора нет. Так я подумал и решил – а почему бы в поисках известности не обратиться напрямую к читателям, минуя издательства; они и рассудят – стоит моя книга чего-нибудь или нет?
Подумал и сделал – и вот я с вами. Читайте, оценивайте, буду знакомству рад…

[santehlit]

Харка тоже её учуял и подумал, что собака неплохой попутчик в далёкой дороге. К людям они легко привыкают – в пещере летом всегда бывает целая свора щенков. До глубокой осени вместе с охотниками ходят они за добычей и лишь голодной зимой сами становятся пищей. У старого Хара была собака, пережившая зиму. Он брал её на охоту, и она его не подводила, но однажды погибла, упав в западню к носорогу.
Харке захотелось подружиться с собакой, но кроме внутренностей куропатки ей было нечего предложить. Юноша кинул ей потроха, а она прянула в темноту и исчезла.
Семь дней шёл Харка на юг. Пока ему благополучно удавалось избегать опасностей. Больше их было у реки, поэтому он старался держаться от неё подальше, но не выпускал из виду. Он уже видел тигра и большую черную пантеру. Когда его мучила жажда, он возвращался к реке, но ночевать на берегу остерегался. На ночлег он выбирал место на валуне или у подножия кургана, среди кустарников или на одиноком дереве.
Однажды Харка встретил стадо зубров, кочевавшее в том же направлении и присоединился к ним. Близко не подходил, опасаясь их недовольства, но и не отдалялся, чувствуя в них защиту от крупных хищников. Ночевал иногда прямо среди стада, взобравшись на дерево. Через пару дней животные привыкли к присутствию человека и не выражали беспокойства. А Харка подружился с доверчивыми телятами и спал вместе с ними в центре круга, который выстраивали на ночь мощные быки. Они никого не боялись в степи и медленно брели на юг.
Однажды стая крупных волков попыталась отбить у зубров телят. Они появились из-за холма на быстрых ногах с пеной у пасти, в близко посаженных жёлтых глазах горели голод и жадность. Неожиданным наскоком они спугнули коров, отбили телёнка от стада и погнали его в степь. Харка бросился на выручку. Вид человека, размахивающего палкой, отпугнул хищников. Но добычу свою не хотели бросать – взяв в кольцо, рычали и щёлкали клыками на Харку и телёнка. Момент был критическим. Юноша размахивал палкой и во всё горло орал, стараясь отпугнуть хищников. Волки сразу не решились на атаку, а через несколько минут на выручку подоспели быки.
С этого дня человека приняли в стадо, как своего.
Как-то, почесав вожаку широкий лоб между могучими рогами, Харка легко на него взобрался.
- Эге-гей! – кричал он. – Харка – понимает зверей!
Эти зубры обладали таким ростом, такой силой и ловкостью, которых их современные потомки уже не знают. Их мужественная красота пленила Харкино сердце. Каким ничтожным и слабым казался человек, блуждающий в степи. А перед этой мощью не устоит никто – ни жёлтые львы, ни полосатые тигры, что уж говорить о волках.
Кочуя с зубрами, беглец наслаждался безопасностью, но однажды пришлось расстаться – река повернула на запад, и стадо пошло за ней. Харке надо было идти на юг. Почему он решил оставить зубров? Почему не последовал вместе с ними? Наверное густота и длина их шерсти навели юношу на грустные размышления – в такой шкуре не живут там, где высоко ходит солнце, где травы растут круглый год, где беглец надеялся обрести покой. Животным с такой шерстью не страшен мороз, а еду, хоть и засохшую, легко найти, разгребая копытом снег. Харке с ними зимой не выжить.
Снова он наедине со степью. Снова ночи дышат опасностью.
Однажды он устроился на ночлег, вскарабкавшись на валун. Было тихо. Лишь изредка шуршало в траве какое-нибудь пресмыкающееся или свистела крыльями ночная птица. Харка спал, не спал – дремал от усталости, его внимание пробуждалось лишь при каких-нибудь внезапных шумах или новых запахах, приносимых ветром. Им владело оцепенение, поглотившее всё, кроме чувства опасности.